А.Дунаевский || «Правда» №32, 1 февраля 1943 годаНаши войска под Сталинградом одержали блестящую победу. Ликвидирована группа немецко-фашистских войск, окруженных западнее центральной части Сталинграда. Взяты в плен 16 вражеских генералов. Противник понес огромные потери. Родина приветствует и славит доблестных бойцов и командиров героической Красной Армии. Вперед, к новым победам!
# Все статьи за 1 февраля 1943 года.
Всю ночь не утихала пурга. В степи поднялся пронизывающий сильный ветер. Но по фронтовым дорогам движение не прекращалось. Правда, приходилось десятки раз останавливаться, чтобы протолкнуть машину через сугробы. Воины спешат: впереди маячат огни Сталинграда. И, превозмогая усталость, бойцы помогают друг другу выбраться из снега, чтобы скорее добраться туда, откуда доносятся орудийный гул и взрывы бомб — музыка боя. Для нас — это победная музыка, для немцев — похоронная. И чем ближе к городу, тем сильнее звучит эта музыка.
Из Сталинграда в глубокий тыл идут толпы тощих и обмороженных немецких солдат, сдавшихся в плен. Это — остатки окружённых под Сталинградом немецких дивизий. Именно остатки. В каждой группе — большой или малой — вы можете встретить солдат и офицеров совершенно различных пехотных, танковых, артиллерийских частей. Но в последние дни всё чаще и чаще попадаются целые немецкие подразделения.
В блиндаже командира одной нашей дивизии буквально негде повернуться. Здесь можно встретить немецких офицеров всех рангов — от лейтенантов до генерала. Вот появляется пестрая делегация: ад’ютант докладывает, что прибыли парламентёры из 297-й пехотной немецкой дивизии. Парламентёры просят передать русскому полковнику, что их генерал вместе со своим штабом согласен полностью принять советский ультиматум.
— Наконец-то поняли, — говорит полковник. Просите парламентёров!
В блиндаж входит высокий, тощий лейтенант. Он сообщает: командир 297-й дивизии генерал Мориц фон-Дреббер просит передать, что он слагает оружие перед победителем и просит указать место сбора его дивизии для сдачи в плен.
Когда все условия сдачи в плен были обсуждены, парламентёры вместе с представителями нашей дивизии отправились в город к зданию одной из школ, где должна была произойти встреча.
Полковник посмотрел на часы: было далеко за полночь. Он приказал своим полкам прекратить огонь на время переговоров и теперь ждал с минуты на минуту появления немецкого генерала вместе со штабом. Полковник хорошо знал эту дивизию, знал фамилии её офицеров, их боевые качества. Летом на поле боя он встречался с 297-й под Чугуевым, а осенью прошлого года снова — в районе хуторов Цыбенко и Алексеевка.
Было уже около двух часов ночи, когда на командный пункт полковника явился сам генерал Мориц фон-Дреббер со своим штабом. Генерала спросили: .
— А где же ваши полки, солдаты?
Фон-Дреббер усмехнулся:
— Мне ли вам об этом рассказывать?! Где мои полки? Всё, что осталось в живых, теперь уже находятся у вас, господин полковник. Я отдал приказ о том, чтобы все мои солдаты сложили оружие, но они это сделали значительно раньше.
Вместе с генералом прибыли начальник штаба дивизии, командиры полков, батальонов.
Судя по всему, немецкий генерал легко освоился с новой обстановкой. Он был разговорчив и даже весел.
Сколько вам лет? — спросил он полковника,
-— Тридцать пять.
— Такой молодой и уже сумел покорить и пленить седого немецкого генерала. Я первый генерал, который сдался вам в плен под Сталинградом.
— Первый немецкий генерал, сдавшийся русским в плен, — повторил полковник, — но я надеюсь, что и не последний.
— Да, не последний, — повторил генерал. — Вообще должен вам сказать, что с того момента, как мы попали в сталинградское кольцо, многие генералы считали бессмысленным и преступным продолжать дальнейшее сопротивление. Но «фюрер» с нашим мнением не посчитался.
Разговор был неожиданно прерван телефонным звонком. Из соседней части сообщали, что полностью сложила свое оружие румынская дивизия во главе со своим генералом.
— Вот видите, господин генерал, — заметил полковник, — вы не последний!
Перед рассветом группа немецких офицеров во главе с генералом фон-Дреббер была отправлена на автомашинах к командующему армией.
Путь лежал через освобождённые от оккупантов сёла и хутора Сталинградской области. Повсюду валялись трупы замерзших фрицев, обглоданных лошадей. По обочинам дорог — тысячи и тысячи брошенных врагом машин и орудий. Немецкий генерал долго и пристально всматривался в знакомые ему сёла, над которыми теперь гордо развевался советский флаг. Немецкий лейтенант Адамгейм с грустью промолвил:
— Вот она, дорога позора германской армии.
Седой генерал кивнул головой. // А.Дунаевский. Сталинград, 31 января. (По телеграфу).
__________________________________
В.Величко: Шестьдесят вторая армия ("Правда", СССР)
Н.Вирта: Как был взят в плен Паулюс ("Правда", СССР)
****************************************
Сегодня в Сталинграде
(От военного корреспондента «Правды»)
Мелькает последняя путевая стрелка надписью «Сталинград». Дорожные отряды расчистили ровную снеговую тропу, по которой, как по белоснежной скатерти в’езжаешь в город.
Издали кажется, что город попрежнему цел: высятся в несколько этажей кирпичные стены, торчат трубы заводов, над крышами низеньких домов стелется легкий дымок, Но, к сожалению, город только издали выглядит таким.
Мы едем из улицы в улицу и всюду видим торчащие дома-инвалиды, дома-калеки с дырами вместо окон, без крыш и потолков. Сохранились только коробки домов.
Обезображенный и разрушенный варварами город сегодня полон кипучей, животворящей жизни. Мертвы в нем только немцы, густо устлавшие своими трупами мостовые и подворотни. Для них Сталинград — могила.
По улицам движутся санки, нагруженные домашним скарбом. За санками идут женщины и дети. Это те, кто месяцами жил в землянках, норах за городом. Теперь они возвращаются в свои разбитые опустошённые очаги, возвращаются с тем, чтобы восстановить, исправить, начать новую жизнь.
На улицах царит необычайное оживление. Рядом с гражданскими лицами движутся группы бойцов и командиров, дымят походные кухни, где-то ещё стрекочут миномёты и пулемёты. Слышна ружейная стрельба. Это советские воины добивают последних немцев.
В доме №6 по Чимбарскому переулку расположился штаб стрелкового батальона. Обрадованные жители любовно ухаживают за бойцами, предлагают постирать белье, сварить пищу. Вместе с бойцами они радуются успехам Красной Армии, оживлённо обсуждают приключения последних дней. А приключений уйма! Вчера была истреблена за рекой Царица группа от’явленных фашистов офицеров-эсэсовцев. К обеду немецкая кухня, ничего не зная, примчалась к месту боя. С удивлением испугом кашевары встретили красноармейцев.
В другой части города произошёл вчера более трагический для немцев случай. Прилетело несколько немецких бомбардировщиков. Крутились, вертелись, никак не могли разобрать, где расположены советские войска, а где немецкие. Наконец, сбросили груз бомб... прямо на головы фрицев.
Нужно же обладать такой завидной точностью прицела!
Вскоре показались вражеские транспортные самолёты. Они тоже изрядно вертелись в воздухе в поисках своих и сбросили на наши боевые порядки... шоколад, колбасу и консервы.
★
Позавчера после длительного и упорного сопротивления немцев гвардейская часть под командованием генерал-майора Емельяна Ивановича Василенко принудила штаб 44-й пехотной дивизии во главе с командиром дивизии генералом Дюбуа сдаться в плен. Когда немецкий генерал пришёл немного в себя, он с оглядкой спросил:
— Или я в плену раньше моих командиров полков? Есть ли еще хоть один немецкий генерал из окружённой группировки в таком же положении?
Наши командиры быстро успокоили пленника. Они привели к нему ранее пленённых командиров полков 44-й дивизии и сказали:
— Что касается немецких генералов, то некоторые из них, в частности генерал-майор фон-Дреббер, сами из’явили желание сдаться в плен.
На лице генерала Дюбуа можно было прочесть: «Я очень доволен таким сообщением». Он настолько успокоился, что охотно согласился присутствовать на вечере красноармейской художественной самодеятельности.
У одного из немецких офицеров наша самодеятельность вызвала довольно странную, не лишенную любопытства реакцию. Офицер неожиданно запел на ломаном русском языке популярную песенку, относящуюся к эпохе наполеоновского похода в Россию. Он пропел двустишие:
«Зачем я шел к тебе, Россия,
Европу всю держа в руках...»
Ничего не скажешь, песенка спета кстати, песенка вполне отвечает событиям последних дней.
★
В городе пришлось наблюдать приятную хлопотливость и озабоченность наших командиров. Они подыскивали подходящие для бань помещения, чтобы бойцы, перенесшие тяжести и лишения в битвах под Сталинградом, могли как следует помыться, освежиться.
Во многих полках и батальонах состоялись партийные и комсомольские собрания об итогах боев за волжскую твердыню, о предстоящих сражениях с ненавистным врагом.
В городе начинается новая жизнь — счастливая и радостная.
Город руин воскресает, в нем гордо звучит свободная волжская песня. // Г.Григоренко. Сталинград, 31 января.
________________________________________
Н.Вирта: Сталинград ("Правда", СССР)
В Сталинграде: Последние часы* ("Известия", СССР)**
Поражение гитлеровской пропаганды* ("Правда", СССР)
В.Гроссман: Сталинградская армия ("Красная звезда", СССР)**
А.Толстой: Черные дни гитлеровской армии* ("Известия", СССР)
Д.Мануильский: О ненависти к врагу* ("Красная звезда", СССР)**
А.Ерусалимский: Конец 6-й германской армии* ("Красная звезда", СССР)
Газета «Правда» №32 (9168), 1 февраля 1943 года
